Коралловый риф, засаженный коноплей и маргаритками.
На мой рецепт антидепрессантов читерски накупили колес для всей семьи. 
Мама с сертралином не подружилась, ей стало плохо, так что останется на старом-добром флуоксетине, зато бабулька преобразилась, я её такой адекватной не видел уже годы. Оно и понятно, что у лежачего человека настроение буит не очень, но бабулька всегда умела сделать из мухи слона, так что теперь у неё паранойя и кругом враги, дед жарит рыбу — истерика, заставьте его прекратить, Нарико, они меня избегают, онименянелюбят, я умираю. На крайнее яумираю я взял и вызвал скорую, которая постановила, что в 68 помирать таки рано. В общем, с ней в эмоциональном плане тяжело, а тут выпила полколесика и внезапно прозрела, что все о ней заботятся, все её любят, лежит довольная. А мамин сертралин отдали деду с другой стороны, он из-за своего здоровья тоже угнетен.
Я наблюдаю все эти чудеса в решете со стороны и охуеваю. На меня ни флуоксетин, ни сертралин, который я сейчас пью и пью уже два месяца ежедневно, особого влияния не оказали.
Батя, со свойственным ему оптимизмом, сказал, что я очень молод, поэтому на меня в принципе сложнее повлиять колесикам. Мол, он видел, как двадцатилетние варят маковую соломку в ацетоне, разводят водой и ширяются, и ничо, бегают, а он от такого тапки откинул бы моментально.
Мама с сертралином не подружилась, ей стало плохо, так что останется на старом-добром флуоксетине, зато бабулька преобразилась, я её такой адекватной не видел уже годы. Оно и понятно, что у лежачего человека настроение буит не очень, но бабулька всегда умела сделать из мухи слона, так что теперь у неё паранойя и кругом враги, дед жарит рыбу — истерика, заставьте его прекратить, Нарико, они меня избегают, онименянелюбят, я умираю. На крайнее яумираю я взял и вызвал скорую, которая постановила, что в 68 помирать таки рано. В общем, с ней в эмоциональном плане тяжело, а тут выпила полколесика и внезапно прозрела, что все о ней заботятся, все её любят, лежит довольная. А мамин сертралин отдали деду с другой стороны, он из-за своего здоровья тоже угнетен. Я наблюдаю все эти чудеса в решете со стороны и охуеваю. На меня ни флуоксетин, ни сертралин, который я сейчас пью и пью уже два месяца ежедневно, особого влияния не оказали.
Батя, со свойственным ему оптимизмом, сказал, что я очень молод, поэтому на меня в принципе сложнее повлиять колесикам. Мол, он видел, как двадцатилетние варят маковую соломку в ацетоне, разводят водой и ширяются, и ничо, бегают, а он от такого тапки откинул бы моментально.