[Narico-chan]

На самом деле, я собирался черкнуть сюда в 9 вечера. Для пущей торжественности. Но по причине, которая будет указана в следующем посте, задержался.
Два года назад я выложил в интернеты свой первый фанфик.
Но памятна дата не этим. Главное — это было 9904. Навеки запомнил я это кретинское стремление во что бы то ни стало хоть как-то излить все эти ымоции, которые разрывали меня на тыщу мелких сердцеглазых Нарико. Дейзи-Дейзи-Дейзи. Кикё-Кикё-Кикё.
За матюками и исковерканными словечками щас скрывается лютый стыд за то, что за два года я не очень-то изменился впрочем, некоторые няши за много большие сроки не меняются вообще никак, так что я не худший вариант и странные тревожные мысли в духе: никто не способен так криво выразить отп, как его шиппер.
И вообще какое-то чувство тотальной растерянности и смущения. Которое я испытываю всегда, когда говорю о своих глубинных симпатиях.
Два года, а. Ну кто бы мог подумать. Ладно, ещё три — и юбилей будет. На достигнутом не останавливаемся, вперед, к новым свершениям. Верую: с каждым годом ОТП будет раскрывать всё новые грани.
Дабы отметить, у меня есть год назад писаный ко дню святого Валентина текст, с тех самых пор валяющийся в папке "фички в процессе" с названием "закончить к февралю и поржать". Четыре месяца назад я про него вспомнил.
Мне правда стыдно за это ебаное позорище, теперь я обязан написать хотя бы чуть-чуть более вменяемый текст.

блевануть радугой

там динозавры едят шоколадки

серьезно

вы не хотите этого видеть, вы же не шиппер 9904

ладно, похрен

Зима приближалась к концу. Хотя в небе ещё кружились снежинки, на грешной земле место потихоньку отвоёвывала жидкая грязь. Дейзи отошел от окна. Омерзительная погодка замечательно подходила к его настроению. Вообще-то, он догадывался, что так оно и будет, недаром же сегодняшняя знаменательная дата в календаре у него была густо закрашена черным маркером.
О Господи, как же Дейзи ненавидел День Святого Валентина.
Проблема заключалась, что удивительно, не в удручающем одиночестве, ежегодно заставляющем сотни людей в этот светлый праздничный день бросаться с крыш или напиваться вдрызг. Вроде как, кое-кто уже на протяжении кое-какого времени проявлял к Дейзи явную симпатию. Именно поэтому прыжки с крыш в планы Дейзи на сегодня не входили. У него было занятие немного более сложное и интересное, но, если поразмыслить, намного более болезненное. Ведь разве физическая боль, к которой Дейзи за время поиска наиболее верного способа не обременять более эту планету своим существованием, как-то даже привык, может сравниться с мучениями раздираемого ревностью сердца?
- С Днем Святого Валентина, Кикё-сама! - в унисон произнесли сразу две девушки, с той же загадочной синхронностью глупо хихикнули и протянули Кикё две совершенно одинаковые на вид валентинки.
Дейзи снова прижался к стенке бокового коридора, закрыв глаза и сжав Бубу с совершенно излишней силой. Из дырки на шее кролика полезла вата, круглая голова безвольно откинулась назад.
"Убью, - думал Дейзи. - Оторву глупенькие хорошенькие головы, выдавлю глаза, посмотрим, посмотрим, останетесь ли тогда такими красивыми... Нет! - уже дернувшись в сторону останавливал себя Дейзи. - Если я убью кого-нибудь, Кикё расстроится. Кикё обязательно расстроится и обидится на меня, нет, нет, этого нельзя допустить, конечно, нельзя."
Словом, пока он, держась на безопасном, как ему казалось, расстоянии, следовал за Кикё по ярко освещенным коридорам, мысли его ходили весьма однообразными кругами.
Каждый раз, как к Кикё подоходила с валентинкой или шоколадкой очередная хорошенькая поклонница из числа работников базы или солдат Мильфиоре, Дейзи кусал губы от злости и в красках представлял мучительную смерть несчастной.
Однако, реши он всё-таки уменьшить фан-клуб блистательного лидера Погребальных Венков на одну или несколько фигуристых единиц, перед ним встала бы другая проблема.
Дело в том, что возжелавших вручить валентинку Кикё девушек было действительно много, и на каждое поздравление он реагировал одинаковым образом: принимал подарок, улыбался дарительнице и шел дальше. Ни на кого он не потратил более двух минут своего ценного времени, и (Дейзи мог поклясться!) даже улыбался всем абсолютно одинаково.
Выбрать среди них кого-то, наиболее достойного срочного уничтожения, было бы довольно затруднительно, а убить сразу всех не представлялось возможным, ведь тогда Кикё точно узнает и расстроится, и...
Что будет дальше, Дейзи старался не представлять, предпочитая продолжать отслеживать перемещения объекта по базе. Считать количество встреченных Кикё дам и полученных от них валентинок он перестал на ещё на первом десятке.
В конечном итоге, Кикё, обременненый штабелем шоколадок, скрылся за дверями своего кабинета.
Перед Дейзи встала очередная проблема.
С одной стороны, ему хотелось поскорее отдать уже Кикё валентинку, получить свою улыбку, убраться восвояси и для успокоения нервов сесть за штопанье верного Бубу. Но с другой, это ему почти ничего не поручают, разве что кого-нибудь убить, а Кикё там работает! Дейзи может помешать, отвлечь, да и вообще, нужна ли Кикё его маленькая валентинка, у него вон сколько...
- Эй, ты чего тут стоишь?
- Блюбелл! - Дейзи вздрогнул от неожиданности. - Я... я что, я ничего...
Впрочем, слушать его никто особо не собирался.
- Смотри, что у Блюбелл для тебя есть! Она немного помялась, это случайно.
На подозрительно тёмной валентинке держались за руки два человечка неопределенного пола, весьма определенно смахивающие на малышку Ленор.
- Спасибо...
- Не кисни! - ловко щёлкнув Дейзи по кончику носа, Блюбелл убежала.
Дейзи продолжил подпирать стенку, рассматривая маленькую открыточку.
Мимо всё время проходили люди, направлявшиеся в кабинет Кикё; некоторые здоровались с Дейзи, некоторые отводили глаза и старались побыстрее проскочить мимо. Дейзи было, в сущности, наплевать. Он старался вообще не поднимать взгляд: убить кого-нибудь всё ещё хотелось. Погрузившись в печальные размышления о несовершенстве мира в целом (Уж с этим Бьякуран-сама точно что-нибудь сделает!) и несовершенстве собственном (А вот тут, пожалуй, босс уже сделал всё, что мог), Дейзи и не заметил, как перед ним прекратили мельтешить имитирующие перед начальством бурную деятельность сотрудники.
Видимо, теперь надо было решиться, подарить эту проклятую валентинку и пойти убиться.
- Всё предельно просто, - успокаивал себя Дейзи, подходя к блестящей металлической двери.
Но, благодаря вездесущему закону Мерфи, а может, просто неудачному положению звезд, непредвиденные сложности не заставили себя долго ждать.
В кабинете Кикё не оказалось. Зато оказалась приоткрытой незаметная дверь в боковой стене, на которой висела табличка с выведенной аккуратным почерком надписью: Не входить.
Не долго думая, Дейзи потянул за её ручку. В конце концов, что там с ним может случиться? Он же бессмертный.
За дверкой обнаружился вполне безопасный на вид коридор. Впереди было несколько боковых ответвлений, но Дейзи решил на всякий случай идти прямо. Всё было нормально целых три минуты.
Если что-то изначально пошло не так, неприятности имеют свойство нарастать, как снежный ком.
Откуда-то сзади послышался мерный топот, периодически прерывавшийся резким сухим стуком.
Дейзи остановился и медленно обернулся.
Показавшийся из бокового прохода велоцираптор повернул голову на изящной шее, словно спрашивая: На что уставился?
Дейзи ещё не съели, но он уже видел из данной ситуации только два выхода: попытаться сбежать или грохнуться в обморок. Поскольку оба они явно были одинакового бесполезны, он просто остался стоять на внезапно ставших ватными ногах.
Динозавр издал странный скрипучий звук и шагнул вперед.
Дейзи закрыл глаза и постарался дышать потише. Ему было очень, очень страшно. Сердце гулко и быстро билось в груди, казалось, так громко, что слышно не только в коридоре, но и на всем этаже.
У динозавра были действительно большие зубы, острые даже на вид, и не менее острые серповидные когти.
Эта минуты показались Дейзи годами.
"А ведь я так и не отдал валентинку," - мелькнула на периферии сознания глупая мысль.
Лицо Дейзи щекотнул поток воздуха, затем раздался ещё один озадаченный скрип.
Похоже, велоцираптор обнюхивал его.
Дейзи подумал, что ещё чуть-чуть и он точно отключится. Сердце словно стремилось пробить грудную клетку, в ушах продолжал стучать пульс, сомкнутые на тельце Бубу ладони вспотели.
- Дилли! - голос Кикё разорвал хрупкую тишину коридора.
Дейзи резко отпихнуло к стене. Раздался ещё один скрип и лёгкий шум пламени. Дейзи распахнул глаза, чтобы убедится, что ему не кажется, и увидел обеспокоенное лицо Кикё, склонившегося над ним.
О Господи, это и правда был Кикё. Теперь всё будет нормально.
Почему-то Дейзи затрясло. Неловко поднявшись на ноги, он попытался унять дрожь, чтобы хотя бы при Кикё не выглядеть таким жалким, но ничего не вышло.
- Дейзи?..
- Я думал, он меня съест! Почему он не вцепился в меня сразу?
- Это она. И думаю, дело в том, - Кикё шагнул вперед, оказываясь совсем близко, - что от тебя пахнет мной.
Он хотел добавить что-то ещё, но осёкся.
- Ты как?
- Нормально, - Дейзи наконец взял себя в руки. Стать обедом динозавра ему больше не грозило, а он вообще-то не просто так сюда пришел. Но отдавать хранимую в кармане пиджака валентинку внезапно стало страшно и стыдно.
Впрочем, ничего другого ему просто не оставалось - сейчас Кикё спросит, что, собственно, Дейзи тут, аккурат за дверью с табличкой "Не входить" делает, и что ему ответить?
Собравшись с духом, Дейзи быстро вытащил открытку из кармана, неразборчиво пробормотав что-то вроде поздравления.
До чего же всё нелепо. Впрочем, как всегда.
Тем не менее, неуклюжая попытка Дейзи отвернуться и сбежать была мягко, но решительно пресечена в корне.
- Спасибо.
Кикё аккуратно повернул его лицом к себе и поцеловал, скользнув языком меж искусанных губ.
Через несколько головокружительно-долгих секунд отстранился и как ни в чем не бывало продолжил:
- Мне очень приятно.
- Я рад, - у Дейзи почему-то не осталось слов, в голове разливалась гулкая пустота, словно все переживания сегодняшнего дня стрёли большим ластиком.
- Раз уж ты сюда влез, чего я, к слову сказать, вроде бы просил не делать, я могу кое-что тебе показать.
Оказалось, коридор вел в большую комнату, похожую на тренировочный зал, вроде тех, где Кикё учил Дейзи и Блюбелл сражаться и контролировать пламя.
- Тебе все равно стоит перестать их бояться, - сказал Кикё и открыл коробочку.
Дейзи не был уверен, что это хорошая идея, но в такой компании даже почти десяток ящеров, заполнивших зал, выглядел немного дружелюбнее. Правда, стоило Кикё тронуться с места по направлению к ним, Дейзи снова захлестнула паника, и он торопливо шагнул следом, постаравшись держаться как можно ближе.
Динозавры, по-птичьи поворачивая головы в их сторону, разошлись в стороны, пропустив их к углу комнаты.
На маленькой тумбочке у стены, сверкая разноцветными обертками, были аккуратно сложены все подаренные Кикё шоколадки.
- Ты же не думал, что я сам их ем, правда? Омерзительно влияет на фигуру, знаешь ли, - Кикё нагнулся и взял парочку. Дейзи спешно ретировался к нему за спину, когда ближайший ящер недвусмысленно потянулся за шоколадкой. До сегодняшнего дня он даже не знал, что существа из коробочек способны есть, за что ему уже было немного стыдно. Выходило, что способны ещё как. Пол потихоньку украсили обрывки фольги и бумажных оберток, Дейзи и сам попробовал покормить динозавра и весьма удивился, заметив, что ему весело и он уже целых полчаса не думает о том, как бы поскорее выйти в окно.
Хотя ситуация была совершенно дурацкая, даже молчать вместе с Кикё было уютно. Несколько стычек из-за шоколада он пресек в корне, и эту тишину нарушал только тихий стрекот толкающихся боками динозавров. Шоколадки скоро кончились, и Кикё повел Дейзи по казавшемуся теперь таким коротким коридору обратно в кабинет.
Аккуратно заперев дверь, он улыбнулся.
- Чуть не забыл, - из маленькой шкатулочки, служившей пресс-папье для каких-то бумаг, Кикё достал бирюзовую валетинку. - Это тебе.
Дейзи крепко сжал пальцы, тут же испугался, что помнет и в итоге чуть не уронил. Он совсем не знал, что сказать, и просто приподнялся на цыпочки, от волнения прижав Бубу к себе так, что швы затрещали, и быстро ткнулся губами в губы Кикё.
Как обычно, отделаться так легко ему не дали.
Поцелуи, как и прочие знаки внимания к своей персоне, Кикё любил долгие и убедительные.