[Narico-chan]

Кстати, я тут подумал...(<= она и так умеет, доо)
Вот они, готовые Шансы. Два всего, но хотелось бы написать ещё.

Шанс
Автор: Narico-chan

Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Блюбелл, Бьякуран
Рейтинг: G
Жанры: ангст
Предупреждения: OOC
Размер: мини


Посвящение:
Сестренке Киджутсу-ши.

Публикация на других ресурсах:
оно никому не нужно

С пасмурного неба сочится бледный свет, слабо освещая палату. Если долго смотреть на это, казалось бы,
одинаково серое всюду пространство, можно различить отдельные облака. Блюбелл смотрит на небо уже целый час, не
вытирая протянувшихся по щекам мокрых дорожек. "Враньё. Все врут." Она скоро умрёт, она знает это — пусть
подслушивать, притворившись спящей нехорошо, но что ей оставалось, если прямо никто не скажет правды?! Глупо
было даже надеяться на выздоровление. Но надежда умирает последней. Она тлеет где-то там, у сердца Блюбел, и
умрёт, должно быть, только вместе с ней. "Дурацкое небо." — Блюбел надоела бесконечная серость за окном, и она
тянется к прикрёпленному к кровати вращающемуся столику, поворачивая его к себе. На столике стоит маленький
ноутбук — настоящее окно в мир. Он даже подключен к интернету: опекун Блюбел, её тётя, довольно богатая женщина.
Больной ребенок ей совершенно не был нужен, но, если спихнуть девчонку государству, кто-то может узнать об этом, а она вращалась в обществе и подобные слухи ей были совершенно ни к чему. Тогда как забота о тяжелобольной
племяннице, напротив, достойна уважения. Блюбел включает ноутбук и щелкает по иконке браузера. Стартовая страница-поисковик наталкивает девочку на идею. Сама не зная, зачем, она вводит в поле поисковой системы слово
"смерть". Определение термина на Википедии, религиозные и психологические статьи... Ничего интересного. Блюбел
почти не глядя листает страницы поиска. Когда это надоедает, она щелкает по первой попавшейся ссылке. Оказалось — рассказ. Со странным названием "Смерть и что случается после." Ожидая увидеть какой-нибудь религиозный бред, девочка пробегает глазами по строчкам. Но рассказ оказывается неожиданно интересным. Смерть там — живая, точнее,
живой, он говорит и вообще выступает как главный герой повествования. Блюбелл не знает ещё сложного слова
"антропоморфная персонификация", но такой Смерть ей даже нравится. Что-то определенное не так пугает. Девочка
погружается в чтение.
"– Ладно, тогда, если мы согласимся с тем, что существует бесконечное число вселенных, проблема будет полностью
решена! Если существует неограниченное число вселенных, эта кровать может быть в миллионах из них в одно и то же
время!
– ОНА ДВИЖЕТСЯ?
– Что?
Смерть кивнул на кровать.
– ТЫ ЧУВСТВУЕШЬ, ЧТО ОНА ДВИЖЕТСЯ?
– Нет, потому что существуют миллионы меня тоже, и… в этом-то и весь плюс… в некоторых из них я не собираюсь с
минуты на минуту скончаться! Ведь все возможно!"
Слова героя-философа заставляют Блюбелл глубоко задуматься. Она не совсем понимает все заумные рассуждения, но эта мысль прочно западает в голову. "Действительно, а что, если есть другая я? Много-много других меня в параллельных мирах? Везучих здоровых меня, у которых не умерли родители..." Девочка захлопывает крышку ноутбука и отталкивает от себя столик, но мысли не уходят. "Глупости какие, а все-таки, интересно, какая бы там была я..."
С тех пор Блюбел часто думает об этом, часами воображая самые разные вариации себя. Она не завидует им, это так
глупо, ведь, в какой-то мере они — это она. Но, с каждой придуманной Блюбелл, девочка всё больше верит в
существование параллельных миров и всё больше злится на несправедливость этого мира. "Если б только можно было
всё исправить, хоть как-нибудь спастись... Куда же смотрит Бог, в которого верит куча людей?! Говорят, он
справедлив. Я совсем не успела нормально пожить, а уже умираю! Это что, справедливо? Нет никакого Бога.
Справедливый Бог не дал бы мне умереть." — решает девочка, в ярости срывая с шеи серебряный крестик. Металл
жалобно звякает о плиточный пол и Блюбелл заходится плачем. "Нечестно, несправедливо, подло! Почему именно мне
не повезло?!" — эти мысли не дают девочке покоя. До того самого дня, когда дверь палаты неожиданно распахивается в то время, когда никто вроде не должен был приходить. "Привет, принцесса!" — улыбается с порога парень в странном наряде. "Не в этом мире." — грустно отвечает Блюбелл и замечает в глазах вошедшего легкое удивление. Впрочем, оно пропадает в ту же секунду и он снова улыбается:"А ты и вправду необычная, Блюбелл-чан. Никогда не думала, что это нечестно — вот так умирать?" Почему-то она безоговорочно верит рассказу странного парня в белом и понимает, что вот он, шанс, всё можно исправить, она не умрет! Надетое на тонкий палец колечко загорается ярким голубым пламенем. "Всё можно исправить." — мысленно повторяет Блюбелл, соглашаясь со всем, что говорит Бьякуран. Через неделю, под тихий смех Бьякурана она, опираясь на его руку, делает первые робкие шаги и понимает, что обрела нового Бога.


Хочешь стать моим ангелом?
Автор: Narico-chan
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Дейзи, Бьякуран
Рейтинг: PG-13
Жанры: ангст
Предупреждения: ОЖП, OOC

Описание: Аналог Шанса. О Дейзи. Страдания, спасение и предложение, от которого невозможно отказаться.

Посвящение:
Подавшей идею написать этот фик Ауме-чан, собрату-Венкоману Дари-чан, сестренке Киджутсу-ши(это значит иллюзионист О.о), Юми-семпаю. И, конечно, морю, которым любовался и вдохновлялся. *О*

Публикация на других ресурсах:
Венков никто не любит. КРОМЕ узкого круга лиц и Дари-чан персонально, поэтому никому оно не надо.

Если встретите грамматическую или стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER.
"Смотри, Бубу: солнце садится..." — шепчет Дейзи, прижимаясь носом к стеклу. Солнце, ярко-алое и круглое, как леденцовая конфетка, медленно тонет в бескрайнем море. Последние лучи умирающего светила окрашивают воду в нежно-фиалковый цвет. Дейзи любит смотреть на море. Просто любоваться и не думать ни о чём.
"Красиво." — срывается с губ едва слышный шепот. Он может стоять часами, прижавшись к небьющемуся стеклу и смотря вдаль сквозь стальные прутья. Уже с самого утра он не может дождаться и нервно мнется у запертых снаружи дверей палаты, прижимая к себе любимую игрушку — розового плюшевого кролика. Когда дверь наконец открывается, Дейзи выбегает в коридор, не обращая внимания на медсестру, и подходит к окну. Утром море обычно покрыто легкой рябью мелких волн, и в чистом воздухе видно, как где-то далеко-далеко плывут кажущиеся крошечными корабли. Каждый раз медсестра с трудом отрывает мальчишку от окна, чтобы он поел и принял лекарства. Ест Дейзи без аппетита, не ощущая вкуса. Он ждет полудня, когда солнце в зените расцветит волны яркими бликами и у горизонта, там, где море сливается с небом, можно будет различить бирюзовую полосу течения. Иногда ему кажется, что где-то за ней начинается совсем другой мир, сказочный и прекрасный. Тогда мальчишка проводит пальцами по стеклу, очерчивая края полоски и грустно вздыхает.
Солнце садится. Значит, нужно возвращаться в ненавистную палату. Сегодня был хороший день. Никто из других детей не трогал его, и не приходили надоедливые врачи. Они всё спрашивают, не вспомнил ли Дейзи что-нибудь, говорят непонятные слова и заставляют его пить гадкие лекарства. Глупые. Ничего он не вспомнил и не вспомнит. Не хочет вспоминать. Потому и смотрит так часто и подолгу на море — оно словно забирает все мысли, отвлекает своей изменчивой красотой и позволяет забыть обо всем. Отзвуки его воспоминаний приходят ночью, чередой непонятных пугающих образов. Дейзи всеми силами старается оттолкнуть их от себя, не вглядываться, не прислушиваться... Забившись в уголок кровати, мальчишка дрожит и пытается думать о море, но голове звучат голоса, убеждающие, что моря нет, оно — только сон, а реальность — эта темнота, шепот теней и мутные обрывки памяти.
Но сегодня действительно хороший день. Когда его уводят от окна и запирают в палате, тени затихают, таясь где-то в темных уголках сознания мальчишки, и не мешают ему погрузиться в дремоту. Сквозь сон он слышит, как ворочается на кровати его единственная соседка — девочка лет одиннадцати со странным именем Зоэ. Дейзи неплохо уживается с ней. Она — дочь рыбака и тоже любит море. Иногда они смотрят на него вместе. Зоэ рассказывает, как там, посреди необозримой водной глади, и Дейзи немного завидует. Он тоже хочет потрогать волны, те, бирюзовые, у самого горизонта...
Раздается финальный скрип, за ним — легкий шум шагов. Похоже, девочка встала. "Чего ей неймется, — думает Дейзи. — Спать мешает." Впрочем, возможно у Зоэ сегодня очередной приступ её странной болезни, из-за которой она и живет здесь. Она часто берет чужое без спроса. Как сама говорила — просто не может удержаться. А стоит попытаться отнять — начинает истерить и плакать. Буквально через несколько часов она может забыть об украденной вещи, но сразу никогда не отдает. Девочка меряет палату тихими шагами, затем останавливается, и Дейзи ощущает на себе её пристальный взгляд. Почему-то становится страшно. Мальчишка замирает, закрыв глаза и притворяясь спящим. Снова шаги. Теперь она стоит прямо возле его кровати. Тихонько вздыхает, а затем Дейзи чувствует, как его игрушку, которую он по привычке прижимает к себе, пытаются вытянуть из плотного захвата. "Ты что творишь?! — в ярости мальчишка распахивает глаза и подскакивает с кровати. — Не трогай Бубу!" "Ааааа, пусти, хочу, моё, моё!" — надрывно кричит девочка. Смотрит безумно, сжимает до побеления костяшек смуглые пальцы на игрушке, желая отнять, забрать себе. "Не дам! Ты — сумасшедшая! Он мой!" — он пытается свободной рукой разжать её пальцы, но ничего не выходит. "Отдай!" — девочка тянет на себя, Дейзи не отпускает. Они борются в полутемной палате, пока Дейзи не осознает с ужасом, что хватка девчонки крепче, что плюшевый кролик, единственное, к чему он был привязан, медленно, но верно выскальзывает из его рук. "Он — мой, слышишь!!!" — с криком Дейзи отпускает игрушку, чтобы наброситься на отлетевшую по инерции назад девочку. Просто бьёт, без разбора, куда дотянется, пытаясь заставить её вернуть Бубу. По щекам Зоэ текут слезы, но она по-прежнему упрямо прижимает кролика к себе: "М-мне! Хочу! Моё!" Она ухитряется как-то вывернуться из хватки Дейзи и отбежать в сторону, громко кричит, зовет кого-то на помощь. Мальчишке плевать, он не отдаст Бубу ей, он твердо решил. Дальнейшее Дейзи восприминает будто сквозь алую пелену. Он слабо помнит, кажется, он вцепился в игрушку и повалил девочку на пол, но по пути она ударилась головой о стальную раму кровати. "Мой... поняла..." — шепчет Дейзи, баюкая кролика с надорванным в пылу борьбы ухом. Вокруг головы Зоэ темной лужицей расплывается кровь. Таким и застают его прибежавшие на шум врачи: сидящим на полу возле истекающей кровью девочки. Её быстро куда-то уносят. Раздается шепот: "Опасен, буен... изолировать." Но Дейзи не обращает ни что внимания. Он очень устал, глаза слипаются сами собой и он тихо оседает на залитый кровью кремовый линолиум.
Просыпается он уже в одиночной палате. Сквозь крохотное окно, забранное стальной решеткой, почти не проходит свежий воздух, поэтому в "одиночке" затхло пахнет пылью и плесенью. Как бы он не пытался вырваться, наружу его не выпускают. Одни сутки сменяют другие, Дейзи больше не видит моря, и ему кажется, что оно действительно было лишь сном. Голоса торжествуют победу и звучат все громче с каждой ночью. Со временем Дейзи не выдерживает. Он начинает вспоминать. Огонь. Сметенный пламенем особняк. Смерть. Мертвые тела тех, кто нужен больше всего. Боль. Раскаленная проволока остатков садовой калитки. Изуродованным лицом в пыль и прочь, прочь, оттуда. Спастись. Мама просила — беги. "Мама..." — Дейзи заходится плачем, постепенно переходящим в истерический смех. Зачем вообще жить, если все, кому ты был нужен — умерли? Эта мысль не выходит у Дейзи из головы. Дейзи перестает есть. Дейзи почти все время плачет. Дейзи зовет смерть. Она не приходит. Зато приходит кое-кто другой.
"Ты плохо выглядишь, Дейзи-кун." — улыбается с порога незнакомец. Дверь за его спиной открыта и за ней... "Море... Мне не снилось..." — мальчишка пытается встать, шатаясь и чуть не падая от слабости. Бьякуран только улыбается и помогает ему дойти до окна. "Море... Ты — ангел?" — спрашивает мальчик, смотря на своего спасителя. "Я — бог. Будущий, — беззаботно отвечает тот. — Хочешь стать моим ангелом?" Дейзи кивает, не сводя с Бьякурана восхищенного взгляда. Любая жизнь лучше той, что у него сейчас. А быть ангелом здорово, верно?

Хотя в Шансе Дейзи присутствует ОЖП, она не МС ни в коем разе и вообще просто для сюжета, я гарантирую это. Алсо, сюжет там действительно есть. По-моему, второй Шанс - лучшее, что я вообще написал. (<= ещё бы, она же ради Дейзи старалась.)
Ну и заодно уж:

Приятных снов
Автор: Narico-chan
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: 9904, ВНЕЗАПНО намек на 0604, упоминается Закуро.
Рейтинг: G
Жанры: ангст, флафф, hurt/comfort, бытовуха
Предупреждения: OOC
Описание: ВНЕЗАПНО не совсем сферическое 9904 в вакууме.
Милая(надеюсь), романтичная история об одной лунной ночи, бессонице и тишине.


Посвящение:
Моей нии-чан. Без постоянной отправки ей кусочков и последующих воплей: "Забудь к чОрту, я всё переписала!!!" фик совершенно не пишется.
Тихий Омут-чан, намек на 0604 запилен, в частности, для вас.
Dark Merry ваши идеи у меня как-то не прижились. И времени не было. Простите, если сможете .______. (<= совесть замучала)

Публикация на других ресурсах:
фиков о Венках никого не интересует.
Примечания автора:
Весной на лоджии с чашкой чая пишется только о весне, лоджии и чае. Чай таки списан с Тесс "Дейзи" х) От него тоже ромашкой прёт. (<= любимый напиток детектед)
Придумалось под Three Days Grace - time of dying, связанное с текстом, атмосферой и смыслом примерно никак. Писать, к счастью я додумался под Nightwish - Forever yours. Под что и читать советую.
Пока фики побольше и посерьезнее стоят, ибо экзамены, Ри-чан строчит маловменяемые драбблы. Ибо не писать не может. Nuff Said.


В такие ночи Дейзи не спится. В такие ясные, лунные ночи, когда серебряный свет разрисовывает комнату причудливыми тенями, делая привычные, в общем-то, вещи странными и таинственными. Тени резкие и угловатые. Кажется, что они вот-вот прийдут в движение и сольются воедино, как в кошмарном сне, рождая страшного монстра. Окружающая тишина только усиливает это ощущение. Дейзи знает, что нет, конечно, тут никаких монстров и никто на него не нападет. Только тишина плевать хотела на его знания и давит, давит тысячетонной плитой, вызывает к жизни самые потаенные, жуткие страхи. "Все равно самый страшный монстр здесь я. Так и знайте." — Дейзи не знает, зачем он озвучивает пришедшую в голову мысль. Наверное, чтобы хоть как-нибудь разогнать густую, враждебную тишину. Монстр... А это даже смешно. Чего ему бояться-то? Но нервный короткий смешок тонет в тишине. И страшно. Так страшно, что Дейзи даже не может заставить себя повернуться на бок и попытаться заснуть. Ведь это значит подставить спину незримой угрозе. Лунный луч ухмыляется хищно, издевательски. Страшно-страшно-страшно. Дейзи подскакивает с кровати и выбегает из комнаты, чуть успокаиваясь лишь захлопнув за собой дверь и привалившись к ней спиной. В коридоре всего одно окно, далеко, в самом конце, и квадрат серебряного света на полу почему-то не кажется пугающим. Но Дейзи все равно отворачивается от него. Остальная часть помещения тонет в абсолютном мраке. Странно, но это даже успокаивает. Где-то там, впереди, дверь в гостиную. Мальчишка шагает к ней вслепую, поворачивает холодную рукоятку и застывает на пороге.
Большая комната насквозь просвечена лунным серебром. Холодные лучи преломляются в аквариуме Блюбелл, оставляя на полу чуть дрожащие голубоватые блики. Сама девочка безмятежно спит, свернувшись калачиком на самом дне, окутанная шлейфом крошечных блестящих пузырьков, запутавшихся в длинных волосах. Непонятно, дышит ли она, ведь льдистый покой прозрачной воды не нарушает ни единое движение. Кажется, само время здесь замерло. И нет бешеного бега минут, есть только тихая стоячая вода, застывшая между стенок аквариума, сделанных будто и не из стекла вовсе, а из необыкновенно чистого и прозрачного льда.
Дейзи робко шагает в комнату, осторожно прикрыв за собой дверь, чтобы не скрипнула, не дай Бог, не стукнула громко, не разбила на куски кристальную лунную сказку. Он никогда не думал о том, какой красивой может быть Блюбелл, когда не скандалит и не дразнится. Что-то толкает словно присесть рядом с аквариумом. "И не холодно совсем. Странно, да, Бубу?" — почти беззвучно выдыхает Дейзи, проводя подушечками пальцев по стеклу напротив лица девочки.
Внезапно где-то совсем рядом что-то резко хлопает. Блюбелл вздрагивает от громкого звука и бормочет что-то во сне, выпуская изо рта стайку серебристых пузырьков. Дейзи в испуге отскакивает от аквариума. А вдруг она сейчас проснется? Вряд ли она будет этому рада. Дейзи не понаслышке знает, на что способна рассерженная Блюбелл. И это совсем не похоже на умиротворяющий дождь. Скорее, на водяной смерч или цунами. "Пойдем-ка отсюда." — решает мальчишка и поспешно покидает гостиную.
Он особо не раздумывает над тем, в какую дверь выйти, выбирая первую попавшуюся. Она ведет в прямой коридорчик, который упирается в стеклянную дверь, а затем сворачивает направо. Лунный свет, проходя через ряд окон, рисует на полу и стенах большие серебряные параллелограммы. За окнами — застекленный балкон. Дверь ведет именно туда и почему-то сейчас приоткрыта. Может, это она хлопнула? Интересно, кому ещё этой ночью не спится...
Дейзи неслышно приоткрывает дверь и выглядывает на балкон. Он мог бы и не стараться не шуметь. Стоящему у открытого окна не нужно услышать, чтобы заметить. Чутью лидера Погребальных Венков можно только позавидовать.
-Опять бессоница? — когда Кикё поворачивается, Дейзи замечает подозрительный влажный блеск в бирюзовых глазах. Наверное, просто показалось. Игра света.
— Да, — здесь, рядом с Кикё, недавний испуг почему-то кажется глупостью.
— Чего стоишь, заходи уже.
Мальчишка поспешно подходит к окну. Повисает неловкое молчание, прерванное странным, на взгляд Дейзи, вопросом.
— Чаю хочешь, полуночник? — слова сопровождает лёгкая улыбка. Дейзи кивает.
— Тогда подожди здесь, — Кикё скользит к двери.
Оставшись в одиночестве, мальчишка переводит взгляд за окно. Где-то там, высоко-высоко, на украшенном росинками звезд бархатно-черном небосводе сияет полная луна. Она вызывает какое-то смутное беспокойство и безотчетный страх. Дейзи поспешно отводит взгляд. На земле царит весна. Порыв ветра доносит до балкона сладкий аромат цветущих деревьев и молодой листвы. На клумбе внизу цветут тюльпаны. Днем они розовые, Дейзи помнит, а сейчас кажутся почти белыми. Странно. Хотя ночью все не такое, как днем. Особенно такой тихой, лунной ночью. Дейзи не любит лунные ночи. Даже такие, весенние и головокружительно благоухающие... А все же интересно, откуда берется этот ночной запах, который не портит даже едкий бензиновый дух, несущийся от шоссе? Ведь деревья цветут и днем...
— О чём задумался? — Кикё держит в руках две чашки.
— О ночи.
— Она красива, не правда ли? — улыбается мужчина, протягивая чашку Дейзи. — Осторожно, горячая.
Чай полупрозрачный и пахнет ромашкой. Может, это и не чай вовсе, а какой-то отвар. Кикё любит покупать и заваривать разные травы. Один раз Закуро принял какую-то его настойку за чай, отхлебнул и беспробудно проспал целый день к великой радости Блюбелл, разрисовавшей ему все лицо несмываемым маркером.
— Ага. — спорить о чем-либо с Кикё Дейзи не собирается. Дейзи вообще не любит спорить.
Кикё продолжает улыбаться, задумчиво смотря в лунную даль. Снова тишина. Но в отличие от того давящего безмолвия, что пугало Дейзи в его комнате, эта тишина кажется какой-то уютной и правильной. Кикё ведь всё равно не скажет, что такого он видит в том кусочке неба, куда, как кажется Дейзи, устремлен его взгляд. Да и сам мальчишка не уверен, что хочет это знать. Здесь и сейчас ему хорошо и так. Чашка вовсе не горячая, она приятно греет обхватившие её ладони. Чай очень вкусный, его ромашковый запах смешивается с ароматом ночи за окном. Глаза Дейзи потихоньку начинают слипаться...
Кикё смотрит на него и тихо смеется.
— Да ты засыпаешь уже. Иди ложись. Кружку тут оставь.
— Х-хорошо...
У самого порога мальчишка оборачивается.
— Спасибо, Кикё.
— Да не за что. Спокойной ночи.
— Тебе тоже... Спокойной. — Дейзи отважно пытается улыбнуться. Кажется, у него даже получается.
****
Минут через пятнадцать возвращавшийся к себе в комнату Кикё обнаруживает мальчишку безмятежно спящим на диване в гостиной. Он и во сне продолжает прижимать к себе свою игрушку. Покачав головой, мужчина осторожно подхватывает Дейзи на руки. Жаль нарушать такую умилительную картину, но иначе хранителя Солнца ждет не самое приятное пробуждение. Блюбелл просыпается рано, а с неё станется и водой окатить.
Укладывая Дейзи в кровать, Кикё слышит своё имя. Легко улыбается, убирая с лица мальчишки непослушные прядки, и осторожно целует в щеку, шепнув: "Приятных снов."
Сейчас Дейзи готов признать, что некоторые лунные ночи не так уж и плохи.

Писалось, в основном, ради красивых описаний. х3

З.Ы.: картинка из новеллы, которую я, увы, не читал, вроде доказывает, что я был в восприятии ситуации Блюбелл не настолько уж неправ и не так уж и бредил.